Клайв Стейплз Льюис: креационист и противник эволюции

Джерри Бергман

Профессор Оксфордского университета Клайв Стейплз Льюис был одним из самых выдающихся христианских апологетов прошлого столетия. К концу своей профессиональной деятельности он пришел к выводу, что современная теория эволюционного натурализма — «иллюзия чистой воды». Подробное обоснование этого заключения Льюис изложил в своих поздних трудах.

Клайв Стейплз Льюис (29.11.1898—22.11.1963; фото 1) был одним из самых выдающихся христианских апологетов прошлого столетия. Начиная с 1925 года и вплоть до своей смерти в 1963 году,1 Льюис преподавал средневековую и раннюю современную английскую литературу в Оксфордском университете. Профессора называли «одним из самых выдающихся умов XX столетия». Льюис — обладатель трех дипломов с отличием по философии Оксфордского университета и автор около пятидесяти книг, в основном, по литературоведению и христианской апологетике.2 Клайв был разносторонним человеком и в своих работах затрагивал самые разные темы.3 Он воспитывался в христианских традициях, но в 15 лет решил стал атеистом, частично из-за того, что в колледже он столкнулся с дистелеологией — учением о несовершенстве природы.

Читайте также: Высказывания великих людей о Боге

Читайте также: Цитаты про Бога ученых современников

В своих ранних работах, таких как «Просто христианство», Льюис, казалось, принимал (как минимум частично) эволюционизм. Но по мере более глубокого исследования этой теории, в его произведениях стало появляться живое противостояние органической эволюции, которую он окрестил «Великим мифом».

В 33 года, после долгих лет внутреннего поиска и увлеченного чтения богословских трудов таких ученых как Джордж Макдональд, Льюис возвращается к христианству. Макдональд представлял основы христианской апологетики в форме рассказов. Именно в этом жанре прославился позже и сам Клайв Льюис. Вскоре Льюис становится «ведущим христианским апологетом XX века».2 Его признают «самым популярным религиозным писателем современности, хотя его основным занятием остаются научная деятельность и преподавание в университете».3

Уважаемый преподаватель Оксфорда

Льюис пользовался огромным уважением. Его работы часто публиковались как в научных, так и в популярных изданиях. Будучи весьма влиятельным человеком своего времени, он и сегодня остается широко известен. Его произведения, переведенные на 30 языков, продаются миллионами экземпляров. По одной из семи частей «Хроник Нарнии», а именно по книге Льюиса «Лев, колдунья и платяной шкаф» (фото 2), был снят полнометражный голливудский фильм.1 Такие христианские апологетические работы Льиюса как «Просто христианство», «Страдание», «Письма Баламута» и «Человек отменяется» до сих пор пользуются огромной популярностью и имеют большое апологетическое значение.

Многие ныне известные христиане обязаны произведениям Льюиса своим обращением из атеизма. Среди них и ныне христианский лидер Чак Колсон (Chuck Colson) и ведущий генетик Френсис Коллинз (Francis Collins), бывший руководитель проекта «Геном человека».4 Льюис считал своим долгом вернуть христианство в постхристианский мир. Он посвятил этой цели свои лекции и книги. Результаты превзошли все ожидания и прежде всего его собственные.5

Противостояние Льюиса эволюции и натурализму

Особую озабоченность у Льюиса вызывали две темы: эволюция и натурализм. Он пришел к выводу, что они внутренне противоречивы, поскольку не соответствуют ни фактам, ни логике.6 В своих ранних работах, таких как «Просто христианство», (рисунок 3) Льюис, казалось, принимал (как минимум частично) эволюционизм. Но по мере более глубокого исследования этой теории, в его произведениях стало появляться живое противостояние органической эволюции, которую он окрестил «Великим мифом». Фернгрен (Ferngren) и Намберс (Numbers) пришли к заключению, что по мере своих исследований и размышлений «утверждения органической эволюции вызывали у Льюиса все больше возражений».7

Изучив этот вопрос глубже, он также отверг и теистическую эволюцию. В 1960 году Льюис написал, что теистическая эволюция Пьера Тейяра де Шардена (Pièrre Teilhard de Chardin)— «сошедшая с ума эволюция… которую превознесли до небес».8 Хотя Льюис критиковал мистицизм эволюционных измышлений де Шардена, а не теистическую эволюцию как таковую, его аргументы касались и других попыток обосновать именно теистическую эволюцию. Ясно, что Льюис придавал большое значение этой теме. Он считал, что «с того момента, когда люди научились мыслить, они стали задумываться о том, что представляет из себя Вселенная и как она произошла». (Здесь и далее — перевод Н. Л. Трауберг.)

Затем он объяснил, что «В самых общих чертах на этот счет существуют две точки зрения. Первая — это так называемая материалистическая точка зрения. Люди, которые разделяют ее, считают, что материя и пространство просто существуют, они существовали всегда и никто не знает почему; что материя, которая ведет себя определенным, раз и навсегда установленным образом, случайно ухитрилась произвести такие создания, как мы с вами, способные думать».9

Эта точка зрения (натурализм) не произвела на него должного впечатления, поскольку, как он объяснял, ее вероятность составляет менее одного к тысячи: «Что-то ударило по нашему солнцу, и от него отделились планеты, и в силу другой такой же случайности, вероятность которой не выше, чем вероятность предыдущей, на одной из этих планет возникли химические элементы, необходимые для жизни, плюс необходимая температура, и, таким образом, часть материи на этой планете ожила, а затем, пройдя через длинную серию случайностей, живые существа развились в такие высокоорганизованные, как мы с вами».10

Вторую точку зрения (религиозную) Льюис считал гораздо более рациональной так как «источник происхождения видимой Вселенной следует искать в каком-то разуме (скорее, чем в чем-либо другом). Этот разум обладает сознанием, имеет свои цели и отдает предпочтение одним вещам перед другими. С религиозной точки зрения именно этот разум и создал Вселенную, частично ради каких-то целей, о которых мы не знаем, а частично и для того, чтобы произвести существа, подобные себе самому, я имею в виду — наделенные, подобно ему, разумом».10

Затем Льюис опровергает мнение о том, что креационизм устарел и должен быть заменен на современную «научную» точку зрения, т.е. эволюцию, метко отмечая:«Пожалуйста, не подумайте, что одна из этих точек зрения бытовала давным-давно, а другая постепенно вытеснила ее. Всюду, где когда-либо жили мыслящие люди, существовали они обе».10

Наконец, Льюис подчеркивает, что очень часто наука превращается в религию, и что невозможно определить, какая из этих двух точек зрения — сотворение или эволюция — права в вопросах происхождения с научной точки зрения. Наука «действует путем экспериментов. Она наблюдает, как ведут себя предметы, материалы, элементы и т.п. Любое научное заявление, каким бы сложным оно ни казалось, сводится в конечном счете к следующему… "Я положил некоторое количество этого вещества в сосуд, нагрел до такой-то температуры, и получилось то-то и то-то".10

Льюис уточняет: «Против науки я ничего не имею. Я только поясняю, как она действует. И чем человек ученее, тем скорее (я надеюсь) он согласится со мной, что именно в этом и состоит наука, именно в этом польза ее и необходимость. Но почему все эти объекты, которые изучает наука, существуют вообще и стоит ли за этими объектами нечто совершенно от них отличное — вовсе не вопрос науки».10

Льюис приходит к заключению, что с помощью науки этот вопрос не решить, потому что «Если за всей обозреваемой нами действительностью "нечто" существует, то оно либо останется неизвестным для людей, либо даст им знать о себе каким-то особым путем… И настоящие ученые обычно подобных заявлений [по вопросам теологии] не делают… Чаще с ними выступают журналисты и авторы популярных романов, нахватавшиеся непроверенных научных данных из учебников».10

В своих более поздних работах Льюис подробнее рассказывает, отчего эволюция и натурализм вызывают в ней беспокойство.

Противостояние Льюиса эволюции

С помощью науки и натуралистических рассуждений дарвинисты пытаются показать, что наш мир и его обитатели являются результатом бездумной и бесцельной системы, возникшей под воздействием законов физики и химии по чистой случайности, благодаря совпадениям во времени. Льюис яро противостоял такому пониманию, пользуясь доводами науки и логики. Его личная точка зрения на натурализм и дарвинизм стала ясна еще в 1925 году. В письме к своему отцу Льюис писал:

«Утешением моей жизни было бы знать, что последнее слово остается не за ученым и материалистом и что Дарвин и [Герберт] Спенсер, подрывая веру предков, построили свое основание на песке из раздутых предположений и непримиримых противоречий на глубине одного дюйма от поверхности».11

В своей книге «Опасная идея Клайва Льюиса» Виктор Репперт (Victor Reppert) предлагает подробное, логически последовательное объяснение хода мысли Льюиса. Вопреки неприятию критиков, он показывает, что основной довод Льюиса выдерживает проверку современной философией.6

Одно из его самых значимых произведений «Чудо» (фото 3) представляет собой прекрасную критическую оценку натурализма — мировоззрения, основанного на эволюции и превозношении человека. По словам Льюиса, натуралисты думают, что жизнь не была сотворена, потому что они не верят в существование Творца. Затем он показывает, что, по сути, натурализм — это тот же атеизм.12 Льюис подчеркивает, что нас заставляют «выводить эволюцию из ископаемых» и что «знание как таковое зависит от правильности рассуждений». Таким образом, «наука будет истинной, только если человеческое рассуждение правильно».13

Похороны «Великого Мифа»

В своем очерке «Похороны великого мифа» Льюис пояснял, почему он считал эволюцию «Великим Мифом» девятнадцатого и двадцатого столетия, который он хотел похоронить.14 Он даже называл Миф об эволюции «трагедией».15 В 1951 году Льюис писал, что эволюция была «главной и худшей ложью в целой сети обмана, который теперь управляет нашей жизнью» и современной цивилизацией.16

Эволюция, объяснял Льюис, отражает мир, порожденный воображением и не является «логичным следствие того, что носит туманное название “современная наука”».14 Льюис также отмечает, что большинство людей верят в эволюцию на том основании, что «так говорят ученые».17

Он делает вывод, что эволюционная теория появилась задолго до того, как были проведены необходимые научные исследования, а в сотворении Мифа «воображение бежит впереди научных свидетельств». Эволюция, утверждает Льюис, поразила ум самых разных людей — профессоров и известных деятелей, таких, например, как Уолт Дисней. Она «читается между строк чуть ли не в каждой современной работе, связанной с политикой, социологией, этикой».14 Эволюция также поразила английскую литературу, что видно у Китса в «Гиперионе» (II. 206-15). Льюис подчеркивал, что Миф «собран из разных научных теорий, “дополненных и исправленных” в соответствии с эмоциональными запросами».18 Он был сильно обеспокоен тем вредом, который причиняла «неискренность биологов, придерживающихся традиционных воззрений».8 Льюис не отрицал науку, но верил, что «все научные теории относительны и зависят от меняющихся предположений и общественного мнения по поводу новых эмпирических данных».19

Он пишет, что подлинная наука видит в эволюции лишь гипотезу об изменениях, которые мы наблюдаем, изучая природу. Напротив, широкая общественность считает, что Миф это «факт, сводящийся к совершенствованию» живых организмов.20 Обычное понимание эволюции подразумевает движение «вверх и вперед», и «если наука может предложить какие-нибудь аргументы в поддержку такой Эволюции, их с радостью примут. Если же она предложит аргументы против, их попросту не заметят».21

Подводя итог, Льюис говорит, что мы живем в век абсурда. Свой вывод он подкрепляет примером с учителем, который объяснял, что эволюция подразумевает развитие жизни от простых организмов к более сложным растениям и животным, затем к обезьянам и, наконец, от обезьян к человеку». По мнению Льюиса, «наука требует большей веры, чем теология»22

Он подчеркивает, что учение эволюции — это «точно гипотеза» и добавляет, что «эволюционная доктрина, которой придерживаются биологи-практики … как гипотеза еще менее убедительна, чем надеялись ученые пятьдесят лет назад».23 Затем Льюис пишет, что следует четко различать что есть эволюция, а что есть «универсальный эволюционизм современного сознания. Под универсальным эволюционизмом я имею в виду убеждение в абсолютной правильности формулы универсального процесса: от несовершенного к совершенному, от малого к большому, от элементарного к сложному. Это убеждение заставляет людей считать естественным, что нравственность возникает из жестоких запретов, зрелые отношения — из инфантильной половой неприспособленности, разум — из инстинкта, сознание — из материи, органическое — из неорганического, космос — из хаоса. Это, возможно, одно из тех представлений современного человеческого ума, которое засело очень глубоко».23

Эволюционный натурализм, делает заключение Льюис, «совершенно невероятен, потому что тогда общее развитие природы будет совершенно непохожим на развитие той части природы, которую мы можем наблюдать».24 По поводу того, что было первым — курица или яйцо — Льюис писал: молчаливое согласие современного мира с «универсальным эволюционизмом это своего рода оптический обман, который возникает потому что смотрят только на появление [курицы] из яйца. Нас с детства учат, что если посадить желудь, из него вырастет идеальный дуб, но не говорят, что сам желудь упал с идеального дуба. Нам постоянно напоминают, что человек развился из зародыша, но забывают сказать, что сам зародыш появился от двух взрослых человеческих существ. Нам нравится подчеркивать, что современный экспресс — потомок “Ракеты”, но мы забыли, что сама “Ракета” произошла не от элементарного паровоза, но благодаря чему-то гораздо более совершенному и сложному, а именно — разуму гениального человека. Таким образом, очевидность и естественность, которые большинство людей якобы находят в концепции эмерджентной эволюции, оказываются иллюзией чистой воды».25

Льюис отмечает, что оба эти примера свидетельствуют не в пользу эволюционного натурализма, а, наоборот, представляют собой подтверждение разумного замысла, проявляющегося в развитии.26 Появление дерева из семени было задумано заранее, точно так же как появление более совершенных механизмов обусловлено работой человеческого разума. Ни то, ни другое нельзя назвать результатом случайных мутаций, механизмом эволюции. И то, и другое возникло по иной причине, имя которой — разумный замысел. Льюис добавляет: «… поскольку порядок яйцо-курица-яйцо не дает нам ответа на то, кто же на самом деле был первым, то вполне разумно искать истинное происхождение за рамками этой последовательности. Чтобы найти истинного создателя ракеты, нужно перестать искать его среди паровозов. Так же разумно было бы искать истинного Создателя естественного порядка вне пределов творения».27

Вопросы Льюиса по поводу естественного отбора

Льюис не принимал эволюцию еще и потому что естественный отбор, лежащий в ее основе, противоречит следующей истине: «… неизлечимо эволюционный характер современной мысли всегда вызывает в нас забывчивость. Все важное и полезное может не выжить. Более развитые организмы зачастую погибают под менее развитыми. Муравьи, как и люди, подвержены случайной и жестокой смерти».28

Льюис цитирует профессора Уотсона (Watson), который писал, что эволюция «принята зоологами не потому, что кто-то наблюдал, как она происходит, или… что ее истинность может быть доказана логически, но потому, что ее единственная альтернатива — Творение — явно неправдоподобна».20

В другой своей статье после еще одной цитаты Уотсона Льюис задает риторический вопрос: «Означает ли это, что вся махина современного натурализма зиждется не на явных доказательствах, а просто на априорных метафизических предубеждениях? Возможно ли, что ее создали не ради истины, а ради того, чтобы не впускать Бога?24

Льюис протестует, в частности, против намеренного искажения фактов, чтобы подогнать их под Миф. Например, «теория изменений сделалась теорией совершенствования», в результате чего эволюцией стали объяснять появление всего материального:

«Не только наземные организмы, но и все движется “вперед и вверх”. Разум “развился” из инстинкта, добродетель — из комплексов, поэзия — из страстных воплей и хрипов, цивилизация — из варварства, органическое — из неорганического, Солнечная система — из звездного бульона или дорожной пробки».21 [выделено автором] (Здесь и далее — перевод Е. Канищевой)

Льюис делает заключение, что эволюция это не логический вывод, основанный на интерпретации данных с помощью принятых научных методов, а это результат воображения, поэтому человеку так легко в нее поверить. Мы предпочитаем верить, что мы и наше поколение более развиты, чем поколение наших родителей или их родителей. И все, что усиливает эту веру, подчеркивает Льюис, тешит наше самолюбие.14

Рекламодатели приветствуют Миф

Миф пришелся по душе рекламщикам. Он подкрепляет веру в то, что старое должно замещаться новым, более усовершенствованным, более экономичным и лучшим во всех отношениях. Людям свойственно верить в то, во что им хочется верить, а наличие доказательств — дело второстепенное. Льюис приводит вескую причину, пол которой политики не дают умереть Мифу: они хотят убедить нас, что их предложения лучше предыдущих. Это было хорошо видно на примере Америки в 2008 году, когда избирательные рекламные компании обеих партий, особенно демократов, делали акцент на «перемены, в которые мы можем верить».

Льюис также говорит о чуде человеческого разума, который служит опровержением эволюции и отмечает, что «Миф требует, чтобы я поверил, будто разум — это попросту непредвиденный и ненамеренный побочный продукт бессмысленного процесса на одной из стадий бесконечного и бесцельного становления. Таким образом, самая суть Мифа выбивает у меня из-под ног единственное основание для веры в то, что этот Миф — истина. Если мой разум — продукт иррационального; если то, что кажется мне ясным логическим мышлением, всего-навсего комплекс ощущений, свойственный подобным мне существам, то как же могу я доверять своему разуму, когда он говорит мне об Эволюции?»29

Льюис подчеркивает, что Миф «был полной бессмыслицей; но нужно быть полным занудой, чтобы не восторгаться его очарованием».30 Тем не менее, Льюис советует относиться к Мифу с почтением, потому что «Он дает нам почти все, чего жаждет наше воображение — иронию, героизм, простор, единство в многообразии и трагический финал. Все, что есть во мне, радостно откликается ему — все, кроме разума. Вот почему те, кто чувствует, что Миф уже умер для нас, должны избегать ошибки и не пытаться любыми средствами “развенчать” его. Не стоит обольщаться, считая, будто мы спасаем современный мир от чего-то угрюмого, иссушающего душу. Правда как раз-таки в обратном. Пробудить зачарованный мир от сна — наш тяжкий долг» [выделено автором]30

Льюис говорит, что он вырос с верой в миф об эволюции и чувствовал — и до сих пор чувствует — «его почти совершенное величие».

«Кто посмел сказать, что наш век лишен воображения? Ни греки, ни скандинавы не сочинили лучшей истории. Даже и в эти дни, пребывая в особом расположении духа, я порою в глубине души хочу, чтобы она оказалась не Мифом, но правдой. Но возможно ли это?» 31

После тщательного изучения Мифа Льюис пришел к выводу: он не может его принять, потому что он не может согласиться с утверждением, что люди и человеческий разум «это попросту непредвиденный и ненамеренный побочный продукт бессмысленного процесса на одной из стадий бесконечного и бесцельного становления». Одна из причин в том, что самая суть Мифа выбивает из-под ног единственное основание для веры в то, что этот Миф — истина.29 Виктор Репперт6 пишет, что Льюис прекрасно демонстрирует как Дарвин использовал аргументацию по замкнутому кругу. Если материализм или натурализм истинны, то научному мышлению верить нельзя. Если мы серьезно относимся к своей обязанности распространять христианскую веру, то нам станет ясно, что Миф служит серьезным препятствием для благовестия, как скрытого, так и явного. Миф нападает на наш мир со всех сторон. Он поражает школы, книги, заповедники, СМИ и новости.

Льюис провозглашал вечного Бога, считая, что «… не было времени, когда "ничего не было": тогда бы и сейчас не было ничего».32 В конце апологет говорит, что лично он больше в Миф не верит.33 Льюис также убежден, что применение термина «творение» к плодам человеческого труда «вводит в полное заблуждение», поскольку мы, люди, способны только на то, чтобы перекомпоновать созданное Богом, и в нас нет и следа истинной способности к сотворению нового :

«Попробуйте представить себе еще один основной цвет, третий пол, четвертое измерение или даже чудовище, не похожее ни на одно существующее животное… мы рекомбинируем части, сотворенные Им, в которые Он уже вложил Свой смысл».34

Льюис проверяет свои взгляды на эволюцию

Основным источником информации об антидарвинистских взглядах Льюиса служит его рукопись под названием «Миф», опубликованная уже после его смерти. Вторым важным источником является собрание его неопубликованных писем капитану Акворту (Acworth), руководителю «Движения против эволюции».35 О своем неприятии эволюции Льюис чаще говорил в личных беседах, чем публично. На то было несколько причин. Во-первых, он не был биологом и не хотел вступать в открытые споры, поскольку чувствовал себя неуверенно при обсуждении научных вопросов. Во-вторых, он понимал, что постоянная критика эволюции с его стороны вызовет огромную неприязнь к нему и его работам и в итоге отвлечет внимание от его главных работ по христианской апологетике. В-третьих, он уже когда-то принимал идею теистической эволюции и только после тщательного ее изучения у него возникли серьезные сомнения в учении Дарвина. И, наконец, в книге «Чудо» Льюис изложил взвешенную критику натурализма, который его беспокоил больше всего.12 Эта книга до сих пор издается и считается классикой литературы.

Хотя Льюис и не говорил о креационизме открыто, он косвенно пропагандировал его во многих книгах. Так, Льюис пишет:

«Когда Господь создавал пространство и движущиеся в нем миры, одевал Землю воздухом и давал нам глаза и воображение, Он знал, какой смысл для нас будет иметь небо. Он ничто не делает просто так. Если Он знал, значит, Он так и задумал. Быть может, для того и создана природа»…36

И еще: «Мы — ограниченные существа — можем понять Управителя. Его слава отображается во множестве форм — звездах, лесах, воде, животных и телах людей» и именно в них мы видим доказательство существования Бога (телеологический аргумент).19 Вывод из этого вытекает сам собой:

«Когда у вас прекрасное здоровье, и солнце сияет, и вы не хотите думать о том, что вся Вселенная–лишь механический танец атомов, приятно поразмышлять о великой таинственной силе, которая струится через века, неся вас на себе. Если, с другой стороны, вы хотите сделать что-то бесчестное, то сила жизни, будучи слепой, лишенной разума и нравственных понятий, не станет вмешиваться в ваши намерения, как вмешивается тот назойливый бог, про которого нам рассказывали в детстве».37(Перевод Н.Л. Трауберг)

Заключение

Читая и размышляя, Льюис все больше не соглашался с тем, что сегодня называется теорией эволюции. Как отмечали Фернгрен и Намберс, «Льюис особенно возражал против предположения, что человеческий разум и упорядоченная Вселенная могли возникнуть из неорганического и иррационального».38 На заре своего творчества Льюис старался не критиковать эволюцию публично. По мнению Фернгрен и Намберс он этого не делал, потому что «все настолько были уверены и убеждены в правоте эволюции, что было рискованно даже вскользь в ней усомниться. К примеру, марксист и генетик Д. Б. С. Холдейн (J. B. S. Haldane) в одной статье в резкой форме обвинил Льюиса, что тот неправильно представляет его науку и издевается над учеными в своих произведениях. Вероятно, Холдейн сделал это потому, что эволюция служила основанием для теорий философского натурализма, к которым относилась и его (Холдейна) теория. К тому времени эволюция стала доминирующим секулярным мировоззрением. Может быть, поэтому Льюис согласился с Аквортом и назвал эволюцию «главной и радикальной ложью в целой сети обмана, который управляет теперь нашей жизнью».39

Вот почему со временем «Льюис все больше критиковал эволюционизм и то, что он называл "фанатическим и извращенным отношением его поборников"».8

Ссылки и примечания

1. Tolson, J., God’s Storyteller: The Curious Life and Prodigious Influence of C.S. Lewis, the Man Behind The Chronicles of Narnia, U.S. News & World Report, pp. 46–52, 12 December 2005; p. 46. Вернуться к тексту.
2. Tolson, ref. 1, p. 48. Вернуться к тексту.
3. Bredvold, L., The achievement of C.S. Lewis, The Intercollegiate Review 4(2–3):1–7, 1968; p. 1. Вернуться к тексту.
4. Collins, F.S., The Language of God: A Scientist Presents Evidence for Belief, The Free Press, New York, p. 21, 2006. Вернуться к тексту.
5. Tolson, ref. 1, p. 50. Вернуться к тексту.
6. Reppert, V., C.S. Lewis’s Dangerous Idea, InterVarsity Press, Downers Grove, IL, 2003. Вернуться к тексту.
7. Ferngren, G.B and Numbers, R.L., C.S. Lewis on creation and evolution: the Acworth Letters, 1944–1960, The American Scientific Affiliation 49(1):28–34, 1996; p. 28. Вернуться к тексту.
8. Ferngren and Numbers, ref. 7, p. 30. Вернуться к тексту.
9. Lewis, C.S., Mere Christianity, Simon & Schuster, New York, 1980; p. 31. Вернуться к тексту.
10. Lewis, ref. 9, p. 32. Вернуться к тексту.
11. Lewis, C.S., Letters of C.S. Lewis, Revised and Enlarge Edition, Harcourt, New York, 1988; p. 213. Вернуться к тексту.
12. Lewis, C.S., Miracles, Harper, New York, pp. 27–28, 2001. Вернуться к тексту.
13. Lewis, ref. 12, p. 21. Вернуться к тексту.
14. Lewis, C.S., Christian Reflections, Eerdmans, Grand Rapids, MI, p. 82, 1967. Вернуться к тексту.
15. Lewis, ref. 14, p. 84. Вернуться к тексту.
16. Ferngren and Numbers, ref. 7, pp. 29–30. Вернуться к тексту.
17. Lewis, ref. 9, p. 63. Вернуться к тексту.
18. Lewis, ref. 14, p. 83. Вернуться к тексту.
19. Ferngren and Numbers, ref. 7, p. 31. Вернуться к тексту.
20. Lewis, ref. 14, p. 85. Вернуться к тексту.
21. Lewis, ref. 14, p. 86. Вернуться к тексту.
22. Lewis, ref. 11, p. 227 Вернуться к тексту.
23. Lewis, C.S., The Weight of Glory, Simon & Schuster, New York, p. 104, 1996 Вернуться к тексту.
24. Lewis ref. 23 p104. Вернуться к тексту.
25. Lewis, ref. 23, pp. 104–105. Вернуться к тексту.
26. Lewis, ref. 14, p. 90. Вернуться к тексту.
27. Lewis, C.S., God in the Dock: Essays on Theology and Ethics, Eerdmans, Grand Rapids, MI, p. 211, 1970. Вернуться к тексту.
28. Lewis, C.S., English Literature in the Sixteenth Century, Clarendon Press, New York, p. 113, 1954. Вернуться к тексту.
29. Lewis, ref. 14, p. 89. Вернуться к тексту.
30. Lewis, ref. 14, p. 93. Вернуться к тексту.
31. Lewis, ref. 14, p. 88. Вернуться к тексту.
32. Lewis, ref. 12, p. 141 Вернуться к тексту.
33. Lewis, ref. 14, p. 93. Вернуться к тексту.
34. Lewis, ref. 11, p. 371. Вернуться к тексту.
35. Ferngren and Numbers, ref. 7, pp. 28–33. Вернуться к тексту.
36. Lewis, ref. 12, p. 258. Вернуться к тексту.
37. Ferngren and Numbers, ref. 7, p. 32. Вернуться к тексту.
38. Lewis, C.S., The Collected Works of C.S. Lewis: The Pilgrim’s Regress, Christian Reflections, God in the Dock, Inspirational Press, New York, p. 31, 1996. Вернуться к тексту.
39. Lewis, ref. 39, p. 32. Вернуться к тексту.

Источник - www.creation.com