(см. часть 1)
Критическим шагом в эволюции считается переход от простых водных растений до сложных наземных растений. Делевориаз признал, что проблема эволюции от водных до наземных растений просто грандиозна, и у нас очень мало данных о том, как это могло произойти. Авторы Генсаль и Энрюз заключают, что «наземные растения возникли как минимум через полтора миллиарда лет после возникновения первых узнаваемых водорослей», и что «совершенно очевидно, что этот переход был крайне трудным».60 Более того, проблемы, которые предстоит преодолеть «весьма значительны». Отсутствие доказательств эволюции наземных растений отражается в гипотетических утверждениях исследователей.
«На основании сходства многих аспектов и истории жизни и на основании данных биохимии, создается впечатление, что определенные зеленые водоросли из линии харовых водорослей с наибольшей вероятностью могут считаться предками наземных водорослей. Некоторые ученые предполагают, что харовые водоросли с доминирующим гаплоидным жизненным циклом являются возможными предшественниками, а другие выступают за вымершие, преимущественно диплоидные наземные формы». 61
Внимательно изучая учебники по ботанике, можно увидеть, что ученые-ботаники говорят о несовершенстве теории эволюции более откровенно, чем зоологи и ученые других сфер биологии. В одном учебнике даже признается, что среди многочисленных проблем, существующих в ботанике, самой серьезной является отсутствие доказательств эволюции растений. Авторы данной статьи также обратили внимание на тот факт, что современная эволюционная теория предполагает, что «появление вариаций, на которых основывается естественный отбор, является результатом генетических мутаций. Однако даже здесь мы сталкиваемся со многими проблемами. Теперь, когда мы осознаем всю сложность генов и энзимов, мы не можем быть абсолютно уверены в том, что случайные мутации генов, происходящие на протяжении четырех миллиардов лет назад, могут объяснить всю сложность, наблюдаемую в организмах». 62
Доказательств эволюции сосудистых наземных растений (растений с характерными тканями, проводящими воду в отличие от не-сосудистых растений, таких как моховидные, о которых шла речь выше) нет, как нет и каких-либо возможных объяснений такой эволюции:
«Мы по-прежнему не имеем никакой четкой информации о предполагаемых водных предках наземных растений и поиски доказательств существования таких предшественников и возможных переходных этапов продолжаются… Чтобы проверить эти идеи и определить, каким образом происходил этот переход – внезапно или постепенно – необходимы дополнительные данные палеонтологической летописи». 61
Сосна Пиньон, представленная на рисунке, имеет симбиозную связь с западно-американской сойкой. Сойка собирает семена сосны и временно хранит их в сумке, которая растягивается и вмещает до 56 семян. Птицы поедают лишь столько, сколько им необходимо на данный момент для выживания, а остальные семена «прячут» в почву для будущих нужд. Некоторые эти семена сойка оставляет в почве и из них вырастает следующее поколение сосен Пиньон.
Фото: Эдмонд Холройд
Происхождение цветковых растений – одна из «самых древних загадок эволюционной биологии».63 Ученый по фамилии Скотт еще давно довольно точно описал происхождение групп цветковых растений, предположив: «Нам совершенно ничего не известно о происхождении семейства покрытосеменных …».64 И «очевидно внезапное возникновение достаточно развитых цветковых растений является величайшей трудностью в истории эволюции».65 Происхождение цветковых растений до сих пор точно так же сбивает с толку современных биологов, 66 как и эволюция растений.67,68
Автор по фамилии Рот приходит к выводу о том, что «цветковые растения появились внезапно, полностью сформированными и их достаточно много в палеонтологической летописи. Дарвин называл происхождение цветковых растений «отвратительной тайной». Более столетия спустя, некоторые ведущие палеонтологи (Аксельлорд, Болд, Нолл и Ротвелл) до сих пор называет эту проблему «отвратительной».69
Аксельлорд добавил, что эволюция цветковых растений поставила перед Дарвиным целый ряд проблем:
«Хотя за прошедшее столетие был совершен великий прогресс, данные, которыми мы располагаем на данный момент, дают нам лишь частичные ответы на вопросы, поднятые Дарвиным. В частности, к ним относится и «отвратительная тайна», окружающая их раннюю эволюцию, в особенности место их происхождения, их предки и их «внезапное возникновение» в средине мелового периода в виде в полной мере развитых экземпляров. Группу предков, давшую начало покрытосеменным, в палеонтологической летописи пока не обнаружили, а современные покрытосеменные не указывают на наличие такой связи поколений. Кроме того, существующие факты летописи не проливают свет на отношения между таксонами на уровне подклассов и семейств». 70
В самом современном исследовании института НАСА (от 17 апреля 2001 года, с.1) приводится заключение: «то, каким образом и когда растения появились на Земле, остается тайной, и этот вопрос уже более века остается без ответа для ученых-эволюционистов». Однако факты свидетельствуют о том, что их возникновение уходит корнями в палеонтологическую летопись намного глубже, чем ранее предполагалось эволюционистами.71, 72
Основной проблемой теории эволюции растений является тот факт, что многие биохимические и морфологические различия противоречат логике самого правдоподобного эволюционного дерева.
Одним из примеров является путь фотосинтеза Хэтча-Слэка (в результате которого появляются свободные сахара), который характерен для «нескольких видов тропических злаков и для сахарного тростника.
«Этот процесс происходит в злаках (которые, изначально, были тропической травой), и в таких несвязанных между собой видах двудольных, как амарант (Amaranthus) и пустынный соляной куст (Atriplex). Тот факт, что этот уникальный метаболический путь происходит в нескольких несвязанных между собой видах, представляет собой интересную проблему для эволюционистов» [курсив добавлен].73
Это часто встречающееся среди растений явление ученые оправдывают, ссылаясь на параллельную или конвергентную эволюцию:
«В связи с растениями, произрастающими в пустыне, часто упоминают параллельную эволюцию, а именно то, что не связанные между собой виды могут эволюционировать и заполнять существующие в пустыне ниши и приходить к сходным формам роста. По строению цветка, североамериканский кактус и африканский молочай совершенно отличаются, хотя очень схожи своим мясистым строением». 74
Растения были созданы в третий день Сотворения, за день до создания солнца и луны, и за два дня до создания птиц, сотворенных в пятый день. Это полностью противоречит теории о том, что день в книге Бытия равнозначен миллионам лет. Если бы это было правдой, то как на протяжении миллионов лет могли существовать растения, которые размножаются с помощью опыления, благодаря птицам, питающимся нектаром (например, колибри)?
Теория параллельной или конвергентной эволюции, однако, требует вдвое больше доказательств палеонтологической летописи в виде представителей рассматриваемых животных или растений. Еще одним примером предполагаемой конвергентной эволюции являются ситовидные трубки у нереоцистиса, морфологически, химически и физиологически «схожие с ситовидными трубками сосудистых наземных растений. Поскольку не существует указаний на то, что бурые водоросли положили начало развитию наземных растений, мы имеем дело с удивительным примером конвергентной эволюции». 75
Еще одной проблемой воссоздания эволюции растений является то, что, как уже упоминалось выше, зачастую бывает трудно хотя бы представить себе некие правдоподобные переходные формы. Например, автор по фамилии Хов отмечает, что эволюционисты заявляют о том, что пальмы, ряска и орхидеи связаны одним гипотетическим общим предком всех однодольных растений. Однако множество проблем, связанных с этим выводом, включают огромные различия между этими видами растений. Например, ряска – крохотное травянистое растение, плавающее на поверхности водоема. У нее нет стебля или различимых листьев, а их цветы не имеют чашелистка или лепестков. Пальмы же напротив – достаточно крупные столбчатые деревья, достигающие высоты 30 метров. Цветки пальмы обычно имеют правильную симметричную форму и состоят из трех лепестков и трех чашелистиков. Лепестки и чашелистики присоединяются к стеблю с помощью крепления завязи (гипогенные части цветка). Строение цветка орхидеи полностью отличается от обычных цветков пальмы и крайне простых цветков ряски. Цветки орхидеи имеют нестандартное строение. Один из лепестков зачастую образует структуру, напоминающую чашечку и надпестичный цветок. Хов пришел к следующему выводу: «не просто представить, чтобы эти три различных вида растений произошли от одного общего предка.
… этого невозможно представить, даже обладая самым богатым научным воображением!» 76
Факты, противоречащие теории Дарвина, заставили нас поверить в теорию «конвергентной эволюции», чтобы объяснить отсутствие доказательств в палеонтологической летописи. Однако, как уже упоминалось выше, эта теория требует наличия еще большего количества переходных форм и еще большего количества ископаемых остатков. Поэтому вместо решения существующей проблемы эта теория лишь подчеркивает отсутствие доказательств в палеонтологической летописи.
Примером могут служить гнеталевые, которые интересуют ученых, прежде всего благодаря тому, что их ксилема содержит как сосуды, так и трахеиды, характерные для покрытосеменных.
«Некоторые их репродуктивные признаки также сходны с характеристиками покрытосеменных. По этой причине некоторые морфологи не соглашаются с тем, что гнеталевые формировали некий древний вид, от которого эволюционировали покрытосеменные. Общепринятое мнение по этому вопросу на сегодняшний день таково: это маловероятно, и существование более развитых растений объясняется конвергентной эволюцией, происходящей наряду с покрытосеменными. В любом случае, эти три вида так сильно отличаются друг от друга, что некоторые ученые предложили выделить каждый из них в отдельную категорию, подобно тому, как это сделали с гинко». 77
Среди многих проблем, связанных с интерпретацией палеонтологической летописи растений, существует тот факт, что различные «современные» и «древние» виды сосудистых растений были обнаружены в ранних слоях осадочных пород палеозойского периода. Эта находка не вписывается в убеждения, превалирующие среди современных эволюционистов. И чтобы разрешить эту проблему в рамках эволюционизма, обычно предполагается, что образцы пород были каким-то образом перепутаны с более молодыми слоями пород. 78 Еще одна проблема понимания растительной палеонтологической летописи связана с тем, что интерпретировать экологические фации осадочных пород следует с большой осторожностью. Леклерк приводит такой пример:
«На основании данных о мегафлоре, экологические ассоциации могут ошибочно восприниматься, как эволюционные этапы. Например, в семействе Rhyniaceae, на примере которого мы основываем информацию о структуре растений нижнего девонского периода, простота их строения частично связана с особой средой, к которой они адаптировались. Примитивные по своему строению, они, наверное, представляют собой реликтовые формы растительного мира, состоящего их разнообразных и более высоко организованных форм, всю сложность которых мы только начинаем видеть» [курсив в последнем предложении добавлен].79
Много надежд по усовершенствованию эволюционного дерева растений возлагалось на исследование генов растений, однако, большинство теорий не подтвердилось, и крупные фрагменты этого дерева пришлось переделать. 80-82 Исследования арабидописиса и гомеозисных генов создали новые препятствия для дарвинистического толкования эволюции растений.
Вывод в отношении доказательств эволюции растений, почти 40 лет назад сделанный профессором Корнером, представителем кафедры ботаники Кэмбриджского университета, до сих пор не теряет своей актуальности:
«Можно привести множество доказательств в пользу теории эволюции – из сфер биологии, биогеографии и палеонтологии, однако лично я считаю, что для непредубежденного исследователя ископаемые остатки растений свидетельствуют об особом сотворении… Я думаю, что у любого эволюциониста найдется на это готовый ответ, но мне кажется, что большинство [попыток дать ответ] не выдержат критики при более глубоком изучении». 83
Причиной такого утверждения является тот факт, что палеонтологическая летопись свидетельствует о том, что «постоянство видов с незначительными изменениями и, время от времени, внезапным появлением новых видов, соответствующих благоприятным стабильным геологическим условиям, является одной из главных особенностей истории эволюции, о чем свидетельствует палеонтология». 84
Недавние попытки построить эволюционную генеалогию царства растений, которые, как заявляется, были результатом «пяти лет тщательных исследований», привели к необходимости пересмотреть построение дерева семейства растений. Данное исследование со всей серьезностью «поставило под вопрос общепринятые научные убеждения о развитии и взаимосвязях между видами растений».85 В результате исследования совершенно оправданной будет «полная переклассификация» всех существующих ботанических видов. Исследователи также пришли к выводу о том, что царство растений не является единой группой, как считалось ранее, а делится «на четыре связанных между собой, но отдельных категории: зеленые растения, коричневые растения, красные растения и грибы». Кроме того, был сделан вывод о том, что «грибы более тесно связаны с царством животных, нежели с царством растений».
Благодарность
Я хотел бы выразить свою благодарность ученому-ботанику Джорджу Хову, а также Клиффорду Лило, Берту Томпсону и нескольким анонимным рецензентам данной статьи за их критическую оценку первой версии данной работы.
Джерри Бергман в данный момент работает над получением девятого высшего образования. В прошлом он изучал биологию, химию, психологию, анализ данных и исследования. Среди прочих учебных заведений, он окончил Вейнский государственный университет в Детройте, медицинский колледж штата Огайо в Толедо и университет Боулинг Грин Стейт. Доктор Бергман, автор многих научных работ, преподает биологию, химию и биохимию в Нортвестском университете в городе Арчболд, штат Огайо.
Источник — www.creation.com