Прощай, гейдельбергский человек, тебя никогда не было!
Правда ли, что «гейдельбергский человек», - вовсе никакой не человек? Некоторые антропологи утверждают, что так называемый Homo heidelbergensis – не что иное, как выдуманная палеоантропологами концепция.
Художники любят изображать этого человека волосатым, приземистым и мрачным предком неандертальцев и современных людей, который, предположительно, жил от 800 до 200 тысяч лет назад. Однако проблема в том, что, возможно, он не существовал вовсе. Весьма вероятно, что homo heidelbergensis – не что иное, как выдумка палеоантропологов, отмечает Майкл Балтер в издании «Science Magazine». Он посетил частную встречу на юге Франции, в ходе которой ученые, придерживающиеся разных позиций, рассуждали о статусе этого предполагаемого предка человека.
«Если человек кого-то убьет, он попадет в тюрьму, - отметил на проходившей в прошлом месяце встрече на юге Франции антрополог Зересанай Алемсегед из Калифорнийской академии наук в Сан-Франциско. - А что же произойдет, если вы убьете целый вид?» Ответ вскоре стал очевиден: мучительные споры. Под вопросом оказалось существование Homo heidelbergensis, человеческого предка с большим мозгом, которого обычно рассматривали, как ключевую фигуру сумрачных времен эволюции. Во время встречи, в которой участвовали лишь приглашенные, исследователи спорили о том, на самом ли деле этот вид был основным игроком, или он является всего лишь выдумкой палеоантропологов.
Ранее утверждалось, что человек с большим мозгом - H. heidelbergensis – был важной вехой в эволюционном дереве человека. Многие считали его общим предком современных людей и наших вымерших ближайших родственников, неандертальцев. Считается, что он существовал примерно пол миллиона лет назад и был связующим звеном между этими видами и более ранним видом H. erectus, который был распространен в Африке, Азии, и Европе около 1.8 миллионов лет назад. Однако на основании новых исследований неполных ископаемых экспонатов, некоторые ученые утверждают, что картина выглядела намного сложнее, и что переход от человека с небольшим мозгом H. Erectus и к человеку с более крупным мозгом происходил несколько раз. Если это действительно так, то концепция единого многоконтинентального промежуточного вида может преобразиться в концепцию о множестве видов гомининов, не имеющих единого названия, которое могло бы всех их объединить.
Балтер не утверждает, что черепов таких существ не было вовсе, ведь защитник гейдельбергского человека Филип Райтмайр из Гарварда исследовал «11 черепов, которые потенциально могли принадлежать H. Heidelbergensis». Вопрос заключается в том, можно ли набор некоторых характеристик считать определяющими для одного вида, принимая во внимание многообразие человеческих черепов, а также в том, представляет ли собой данный вид переходную форму между Homo erectus и более поздними предполагаемыми предками. История гейдельбергского человека кажется субъективной.
Сама история существования H. heidelbergensis полна противоречий. Определение этого вида было основано на одной единственной нижней челюсти, найденной в 1907 году в месте раскопок Мауэр, поблизости города Гейдельберг в Германии. По разным оценкам, его возраст насчитываел примерно 600 тысяч лет. Данная челюсть имеет необычно толстое ответвление – вертикальную проекцию, соединяющую ее с черепом, - но с тех пор больше не было найдено ничего подобного. На протяжении нескольких десятилетий данное название не смогло закрепиться, до тех пор, пока антропологи, в том числе Райтмайр и Крис Стрингер из Лондонского музея естественной истории, не заметили поразительно толстые надбровные ответвления и крупные лица в черепах примерно того же возраста из мест раскопок в Араго, Петралона в Греции, Броукен Хилл в Замбии; Юньксиан в Китае; и Бодо в Эфиопии. Все эти черепа также вмещали в себя намного более крупный мозг по сравнению с мозгом H. erectus, (около 1200 кубических сантиметров; что сопоставимо с мозгом современного человека ок. 1400 кубических сантиметров; мозг у неандертальцев мог быть немного крупнее).
В 1970х годах Стрингер и другие выдвинули теорию о едином виде, охватившем Европу, Африку и Азию, и воскресили название H. Heidelbergensis для его описания. Более крупный мозг данного вида нашел отражение в приписываемых этому виду сложных орудиях труда, таких как деревянные копья, обнаруженные в Шёнингене в Германии (издание Science, 6 июня, с. 1080).
Балтер отмечает, что Стрингер и его сторонники, видимо, сгребли в одну кучу не связанных между собой индивидуумов со всего мира и на основании нескольких характеристик объединили их под названием древнего гейдельбергского человека. Но достаточно ли этого, чтобы выделить этих людей в отдельный вид? Некоторым больше по душе название африканского «родезийского человека». Но теперь чемпион по черепам, обнаруженным в городе Сима в Испании, сомневается, что название Homo heidelbergensis стоит использовать и дальше. Другие заявляют, что если изучить все характеристики черепа Мауэр из Гельдейберга, с которого всё это началось, - то он не «единственный в своем роде», и не является репрезентативным для отдельного вида.
Не все присутствующие на встрече с этим согласились. Кое-кто, например Аян Таттерсолл, «отчаянно боролся за необходимость сохранить оба вида и за более простой, однозначный взгляд на эволюцию человека». Балтер окончил встречу, выразив надежду, что разобраться помогут «новые ископаемые того таинственного периода времени». Он не делает никаких предсказаний относительно предстоящей публикации о найденных в Эфиопии костях, возраст которых составляет от 300 тысяч лет, однако отмечает очевидное: «Когда результаты этих исследований будут опубликованы, следует ожидать оживленных дебатов».
Это хорошее напоминание о том, что научные категории являются лишь изобретением человека. В исторических эволюционных сценариях на первое место ставится история, а затем данные. И названия во многом зависят от определенных теорий. Так существовал ли гейдельбергский человек? Только в воображении некоторых современников, имеющих определенное мировоззрение. Они нашли несколько костей для того, чтобы продвигать свой воображаемый мир, затем наняли художников, чтобы облачить их в кожу, подарить волосы и придать их лицам некое выражение, поместили их в диорамы с пещерами, кострами и костями мамонтов. Но проблема в том, что их история настолько витиевата и неправдоподобна, что некоторые идеи уже подвергаются сомнению, пока кто-то «отчаянно борется за необходимость сохранить оба вида и за более простой, однозначный взгляд на эволюцию человека». Перевод: «У нас был такой полезный миф! Мы не можем от него отказаться! Что же скажут креационисты?»
Раз уж ярлык «неаднертальцев» постепенно ускользает из рук эволюционистов, они не могут позволить, чтобы участь мусорной корзины постигла и гейдельбергского человека.