Мельчайшие, простейшие клетки являются прокариотами. К ним относятся бактерии и археи, у которых отсутствует ядро и которые, как правило, считаются примитивными. И, тем не менее, ученые обнаруживают в них множество приемов, которые существуют в более сложных эукариотах, содержащих ядро.
источник и права - href://www.pfizer.com/rd/microbes/meet.html
В PhysOrg говорится, что среди всех мельчайших и самостоятельно существующих бактерий вид Микоплазма является намного сложнее, чем считалось раньше:
«Даже простейшая клетка оказывается более сложной, чем могли себе представить ученые. В цикле статей, опубликованных в журнале Science, исследователи, включая Веру ванн Норт из Европейской лаборатории молекулярной биологии в Гейдельберге, впервые представили полное изображение одноклеточного организма. Исследование помогло по-новому взглянуть на бактериальную биологию. Например, прокариоты – клеточные организмы без клеточного ядра – оказываются похожи на эукариоты больше, чем до этого считали ученые».
Среди прочих данных было сделано открытие, что «бактерия имеет более сложное строение, чем считалось до этого». Было обнаружено, что многие молекулы выполняют множество функций: например, некоторые энзимы могут быть катализаторами независимых реакций, а некоторые протеины участвуют во многих протеиновых комплексах.
Еще одна неожиданность: «Удивительно то, что регуляция транскриптома – совокупности РНК, которая участвует в копировании генетической информации, сохраняемой в ДНК – оказывается, очень схожа с регуляцией транскриптома у эукариотов».
Кроме того, «другим неожиданным результатом исследований было то, что, несмотря на очень маленький геном, бактерия очень гибкая: она приспосабливает свой метаболизм к основным изменениям в окружающей её среде», - говорится в статье. «Следовательно, она может быстро приспосабливаться к доступным источникам питания и стрессовым факторам, так же как это происходит у более сложных эукариотов».
Одна из статей журнала Science, на которую ссылается PhysOrg, утверждает, что в этом маленьком микроорганизме обнаружено около 200 молекулярных механизмов.1 По меньшей мере 90% белков протеома участвуют по крайней мере в одном протеиновом комплексе. «В ходе исследования мы увидели неожиданную сложность протеома очень маленького организма, о которой мы не могли предположить на основе изучения состава и организации генома или на основе детального анализа транскрипции», - отмечают авторы статьи. Среди всех свободноживущих клеток микроорганизм имеет самый маленький геном, что «делает его идеальной моделью для исследования абсолютной сущности». Сколько генов насчитывает этот геном? Ответ: 689 генов. К тому же многие белковые продукты выполняют множество функций. Они действуют подобно модульным участникам в иерархических комплексах. «Наш анализ выявил четкие механизмы многофункциональности, которая указывает на комбинационное использование генных продуктов в разных ситуациях для выполнения различных функций», - отмечают они.
Две другие статьи делают такое же заключение. Один из авторов, исследующий влияние бактерии на уменьшение генома, отметил:2 «Несмотря на явную простоту бактерии M. Pneumonia, её метаболические реакции и адаптация очень схожи с этими характеристиками у более сложных бактерий. Это наводит на мысль о том, что существуют и другие неизвестные механизмы регуляции». В третьей статье говорится:3 «Удивительно частая гетерогенная экспрессия внутри оперонов, изменение структуры оперона, ведущее к альтернативным транскриптам в ответ на изменения в окружающей среде, а также частота антисмысловой РНК, которая может объяснить некоторые изменения экспрессии, указывает на то, что транскрипционная регуляция бактерий схожа с транскрипционной регуляцией эукариотов намного больше, чем мы привыкли считать».
Одна из статей Science Daily обращает внимание на один особенный функциональный трюк у бактерий. Молекулярный шаперон HdeA, который помогает защищать E. coli от желудочной кислоты, запускает в работу «уникальный механизм задержки», препятствующий сцеплению белков. Более того, он работает, извлекая энергию из окружающей его среды, подобно ветряной мельнице или водяному колесу.
1 Канер, ванн Норт и др., «Организация протеома у бактерии с редуцированным геномом», журнал Science, 27 ноября, 2009: том 326. №. 5957, сс. 1235-1240, DOI: 10.1126/science.1176343.
2 Юс, Мейер и др., «Влияние уменьшения генома на бактериальный метаболизм и его регуляцию», журнал Science, 27 ноября, 2009: том 326. №. 5957, сс. 1263-1268, DOI: 10.1126/science.1177263.
3 Гуелл, ванн Норт и др., «Сложность транскриптома у бактерий с редуцированным геномом», журнал Science, 27 ноября, 2009: том 326. №. 5957, сс. 1268-1271, DOI: 10.1126/science.1176951.
Помните – вся эта сложность существует в одной из самых маленьких в мире организмов. Он содержит только то, что важно для его жизни и всё же включает 200 молекулярных механизмов, 689 генов и ряд стратегий для соединения этих генных продуктов с многочисленными белковыми комплексами, имеющими множество функций и способными работать последовательно. Вероятнее всего этот организм имеет уменьшенный протеом для своего паразитарного образа жизни. Следовательно, в самом начале эта бактерия была, вероятно, более сложным организмом – она вовсе не эволюционирует в восходящем направлении от простой формы жизни к более сложной форме.
Обратите внимание на то, как часто удивляются исследователи. Обнаруженная ими сложность намного больше, «чем они считали раньше». Почему? Потому что они мыслили как Дарвин. Они ожидали выявить примитивную несложность, а обнаружили высокий уровень организации и регуляции, намного превосходящий их ожидания. 689 генов – это большое число генов, даже если один ген производит всего один белок. Но теперь мы видим, что многие эти гены образуют множество альтернативных транскриптов. Некоторые транскрипты действуют как регуляторы, а белковые продукты выполняют разнообразные функции – многие из них связаны разными способами с другими белками в сложных комплексах. Слово многофункциональный встречается в статьях много раз.
В нашей электронной книге мы показываем, насколько невероятно случайное появление одного функционального белка. Ну а чтобы второй белок соответствовал первому опять-таки случайно – вообще немыслимо! А теперь представьте, что все 689 генов появились случайно! Всё это так сильно свидетельствует против эволюции, и это один из тех примеров, когда словом можно убить (в данном случае аргументами). Это неправдоподобие, установленное в 1972 году, было еще больше подтверждено в недавней книге Стивена Мейера, «Подпись в клетке» (06/27/2009). Но этот факт известен уже давно. Подобные подсчеты были сделаны в 1960-ых годах. Сегодня за окном 2010 год. Пора сбросить с себя бесполезный дарвиновский груз, который предполагает появление всех этих особенностей путем неуправляемых процессов, и взглянуть на жизнь с точки зрения дизайна. Ибо только под таким углом можно постичь наблюдаемую сложность жизни.